Фаина Мальцева. Федор Александрович Васильев
В 1865 году в Обществе поощрения художников был объявлен первый конкурс на лучшую картину жанровой живописи на русскую тему и пейзажной - на мотивы русской природы. В тот же год в вечернюю рисовальную школу ввели двух преподавателей пейзажной живописи - молодого, окончившего Академию А.А.Киселева и уже завоевавшего признание А.Г.Горавского. Все это вместе взятое могло оставить некий след и в душе Васильева, в его еще, может быть, не вполне осознанном влечении именно к пейзажу. Конечно, занятия в рисовальной школе лишь косвенно подготовляли его к самостоятельной работе над пейзажем, поскольку в учебную программу входила главным образом работа над рисунком по оригиналам, иногда только сюжетно связанным с пейзажем. Таков, например, еще очень ранний учебный рисунок Васильева «Девушка-украинка на старом кладбище» (1863).
За годы пребывания в школе он смог освоить различные приемы рисунка и познакомиться с произведениями многих русских и иностранных художников, значительно расширившими его кругозор. Сколь разнообразны были сюжеты оригиналов, которые осваивались Васильевым в часы классных занятий, можно судить главным образом по его ученическим рисункам последних двух лет пребывания в школе, то есть датированных 1866 и началом 1867 года. Среди многих дошедших до нас пейзажных рисунков встречается, например, жанровая композиция «Дети-сироты», исполненная в 1867 году, а в мае того же года ему как оканчивавшему ученику было, вероятно, предложено выполнить несколько известных теперь анатомических рисунков. Различны были по мотивам и собственно пейзажные композиции, развивавшие в будущем художнике внимание к деталям и умение улавливать и передавать сложно освещенное затянутое облаками небо.
Вместе с окончанием рисовальной школы завершалось формально и полученное Васильевым систематическое художественное образование. Но по существу все, что дала ему школа, еще не вооружило его методом непосредственной работы на натуре и не раскрыло перед ним тайн живописного мастерства. Это, очевидно, и вызвало насущную необходимость идти вперед путем собственных открытий или искать опоры в произведениях близких ему по духу живописцев.
Насколько сильно выступало в его таланте стремление к самовыражению, можно судить по ранней дошедшей до нас работе, исполненной, вероятно, вскоре после окончания школы и бытующей теперь под названием «После дождя» (1867). Она представляет собой небольшой этюд петербургского городского пейзажа с выступающими в глубине улицы углами домов, с темными проемами окон и залитую дождем мостовую с вписанным крупным планом силуэтом прохожего. Образуя своим положением смысловой и композиционный центр, соответствующий угловатой конфигурации безликих домов, эта выделенная цветом фигура удивляет смелостью схваченного движения, как будто случайно попавшего в поле зрения художника. Вместе с другими виднеющимися вдали фигурами идущих людей и деликатно вписанными деталями быта она привносит в этюд неприкрашенно показанную картину будничной городской жизни, скупо оживленную лишь дальней зеленью деревьев и поднявшейся над домами голубизной неба. Свойственная этюду свобода живописи уже таит в себе стремление к возможной сложности цветовой гаммы, слитой с влажной воздушной средой.
Удача художника здесь во многом зависела от его знакомства с выбранной для этюда натурой, являвшейся, возможно, близким Васильеву жизненным окружением. Конечно, это было далеко еще от его основных задач, путь к которым лежал через освоение сложной структуры живой природы.
Мы не знаем, как бы смог осилить Васильев эту непростую задачу, если бы не произошло его знакомство и сближение с И.И.Шишкиным, ставшим на какое-то время авторитетным наставником юного художника. Старший по возрасту и вполне овладевший мастерством за годы академической учебы и длительного пребывания за границей в качестве пенсионера, Шишкин и сам в это время переживал сложную перестройку своего творческого метода и также был занят поисками собственного пути, вновь возвращавшего его к детальному изучению натуры. Это обстоятельство во многом совпадало и с ближайшими задачами Васильева.
Уже в июне 1867 года Шишкин увозит с собой Васильева на Валаам, и там перед юным художником, знакомым по рисовальной школе только с техническими приемами рисунка, заново открываются все особенности метода работы на натуре, обязательной для него на первом этапе формирования.
Неожиданность этой поездки и открывшаяся возможность занятий вблизи Шишкина радовали, вероятно, не только самого Васильева, но и близких родных, с надеждой думающих о будущем его таланта.
Судя по качеству рисунков Васильева в валаамском альбоме, хранящемся в Государственном Русском музее, он действительно на первых порах прислушивался к советам своего наставника и прилежно штудировал во всех деталях различные породы деревьев. Но одновременно с этим в душе впечатлительного юноши накапливались, очевидно, и другие, более увлекательные задачи, подсказанные знакомством с природой острова. Вживаясь в ее диковинную структуру, Васильев постепенно расширял круг выбираемых мотивов и приемы их изображения, о чем мы можем судить по сохранившимся валаамским рисункам.
Собственно Васильевский подход к натуре дает себя чувствовать в рисунках с изображением озера. Оно поражало, вероятно, воображение будущего пейзажиста и наполняло его душу чувством величия стихии, всегда раскрываемой им в слиянии с таким же грандиозным распростертым небом. В разнообразные мотивы с открытой далью озера им вписывается то группа монахов, занятых рыбной ловлей, то работающие на берегу художники, то отдыхающие ночью у костра богомольцы.
продолжение...
|
