На первую страницу   


    Рождение ТПХВ
Первая выставка
Развитие ТПХВ
Идейный облик
Творчество
ТПХВ и общество



Устав ТПХВ
Вступить в ТПХВ
Выставки ТПХВ
Бытовая живопись
Украинское ТПХВ
Бытописатели
Пейзаж в ТПХВ
ТПХВ в 1900-е
Статьи о ТПХВ



Члены ТПХВ:

Архипов А.Е.
Бялыницкий В.
Васильев Ф.А.
Васнецов В.М.
Васнецов А.М.
Ге Николай Н.
Дубовской Н.
Иванов С.В.
Жуковский С.
Каменев Л.Л.
Касаткин Н.А.
Киселев А.А.
Корзухин А.И.
Крамской И.Н.
Куинджи А.И.
Левитан И.И.
Маковский В.Е.
Маковский К.Е.
Максимов В.М.
Малютин С.В.
Мясоедов Г.Г.
Неврев Н.В.
Нестеров М.В.
Остроухов И.
Перов В.Г.
Петровичев П.
Поленов В.Д.
Похитонов И.П.
Прянишников И.
Репин И.Е.
Рябушкин А.
Савицкий К.А.
Саврасов А.К.
Серов В.А.
Степанов А.С.
Суриков В.И.
Туржанский Л.
Шишкин И.И.
Якоби В.И.
Ярошенко Н.

Хочешь увидеть свое имя в этом списке? Легко!


       
  
   

Страница 1
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6
Страница 7
Страница 8
Страница 9
Страница 10
Страница 11
Страница 12
Страница 13
Страница 14
Страница 15
Страница 16
Страница 17
Страница 18
Страница 19
Страница 20

   
 
  
   

Картины Федора
Васильева



После дождя.
Проселок,
1867-1869


Волжские лагуны,
1870


Деревня,
1869

   
Фаина Мальцева. Федор Александрович Васильев

Творчество исключительно одаренного, но рано погибшего пейзажиста Федора Александровича Васильева занимает достойное место в истории русского искусства второй половины XIX века.
Оставленное Васильевым наследие можно считать огромным, особенно, если учесть его раннюю смерть. Новизна мотивов и часто смелое по приемам их решение в картинах, рисунках и сепиях дают достаточно ясное представление о стремительности развития творчества этого художника, в особенности, когда знаешь, что из семи лет его непрестанной работы три последних года прошли в борьбе с тяжелым недугом, рано оборвавшим жизнь художника. Однако в произведениях этих последних лет с особой силой проявились своеобразные стороны искусства Васильева. Он оказался тогда во власти вставших перед ним задач, связанных с поисками и живописным выражением своего понимания прекрасного в природе, становившегося для него своего рода эстетической творческой программой. Сливая в единое целое эстетическое и этическое начала, Васильев углублял содержание создаваемых им образов и многогранность их истолкования, о чем мы можем судить по детальному анализу его последних картин в письмах Крамского. Сделав огромного значения шаг в развитии собственного творчества, Васильев поднимал на 6oлее высокий уровень и всю русскую пейзажную живопись. Как бы своеобразно ни выражал Васильев волновавшие его проблемы пейзажа и как бы ни стремился он здесь к каким-то собственным открытиям, все его искания, пройдя сквозь призму высокой поэтической мечты, подспудно оказывались связанными с очередными задачами передового искусства.
С большей определенностью и убедительностью это качество искусства Васильева выступит вместе с конкретным анализом его произведений, и не только последних, написанных в Крыму, но и более ранних, уже в самостоятельных деревенских пейзажах и даже в некоторых ученических рисунках, исполненных им еще в бытность на острове Валаам в 1867 году. Примечательно и то, что искусство Васильева обостренно дает почувствовать самый процесс духовного созревания художника, придающий каждому этапу как будто что-то неповторимо новое и вместе с тем остающееся в своем существе типично Васильевским. Расширялся и углублялся сюжет, модифицировалась форма, и усложнялась живопись, но высокий дух романтизма, родственный складу личности Васильева, помогал ему при всех изменениях раскрывать через природу значительное явление жизни в каждом обыденном сюжете.
Несмотря на некоторую утопичность эстетической программы, сложившейся в сознании молодого пейзажиста, он, будучи живописцем по призванию, стремился реализовать ее одновременно и в концепции своих произведений, и в методе живописи, представлявшим собой столь же сложное явление, как и само его искусство. Художественный метод Васильева, как и строй его мышления, проявившись вначале как бы спонтанно по внутреннему зову таланта и не без влияний, идущих извне, развивался и складывался в дальнейшем как передовое и самостоятельное явление своей эпохи. Его существо заключало в себе и бережно сохраняемую устремленность к натуре, и высокую поэтическую одухотворенность ее восприятия, и истолкование, порожденное сложной общественной ситуацией.
Социально-идейная обстановка, сложившаяся в стране к концу 1860-х годов, отразилась тогда на формировании всех жанров критического реализма, включая и пейзажную живопись, недавно еще отодвинутую на второй план актуальной ролью обличительного бытового жанра. Между тем само становление национального русского пейзажа многим оказалось обязано именно шестидесятым годам, направившим внимание художников на внешне неприметную по облику и краскам родную природу, увиденную в слиянии с человеческой жизнью и как бы через нее воспринятую.
Углубленное изучение искусства 1860-х годов, предпринятое в последние годы советским искусствознанием, позволило пересмотреть действительный путь становления различных жанров, что естественно должно было коснуться и развития русского пейзажа, его эстетики и идейной направленности. В это время складывается новый тип пейзажа, в котором наряду с реалистическим художественным методом начинают играть прогрессивную роль очевидные романтические тенденции.
Ясно ощутимая и вместе с тем необычно выраженная в искусстве Васильева романтическая струя исключает всякую мысль о возможности прямого влияния концепций русского романтического пейзажа начала века, по-разному воплощенных в творчестве Сильвестра Ф.Щедрина и М.И.Лебедева. Оставаясь в чем-то близким стилевым особенностям раннего романтизма, обратившегося к изучению натуры, Васильев уже на материале русской природы полнее, чем упомянутые пейзажисты, выразил национальное своеобразие русского романтизма, его стремления и возможности не только поэтически воспринять природу и отдаться ей всей силой своих чувств, но и глубже постичь ее вечную жизнь и таящийся в этой жизни высокий, духовно преображающий человека смысл.
Все это заставляет подходить к наследию Васильева с особой меркой, не забывая ни на минуту проникновенные слова Крамского, сказанные им в связи с кончиной пейзажиста. «Я полагаю, - писал Крамской В.В.Стасову 29 сентября 1873 года, - что русская школа потеряла в нем гениального художника». Оценки, в чем-то хотя бы близкой этому отзыву, не заслужил у Крамского никто из русских пейзажистов той эпохи. В этом признании, видимо, заключалось проверенное временем впечатление, сложившееся у Крамского в равной мере и от искусства Васильева, и от получаемых им из Крыма от больного художника писем. Неоднократно издававшаяся и хорошо ныне известная их переписка является теперь ценнейшей частью духовного наследия обоих художников. Часто в письмах того и другого мы находим ключ к более глубокому пониманию пейзажей Васильева, а некоторые прозорливые мысли, высказанные им Крамскому, кажутся во многом отвечающими задачам искусства сегодняшнего дня.
Вот, может быть, именно поэтому и в перспективе прошедшего столетия Васильев встает перед нами художником глубоким, манящим людей общечеловеческой высотой своих этических идеалов и неуемным стремлением подчинить их выражению все доступные художнику той эпохи средства живописи.

продолжение...



   Извините художников за рекламу:
  » 


www.tphv.ru, 1869-2016. Товарищество художников - передвижников. Для контактов - info (a) tphv(dot)ru