Иван Шишкин. Книга Ф.Мальцевой ' Мастера русского пейзажа '
Глава первая - Годы ученичества
На «третном» экзамене 29 декабря 1858 года Шишкин по примеру прошлого года снова представил рисунки, исполненные на этот раз пером, и восемь этюдов масляными красками, написанных на острове Валааме. Одним из этих этюдов надо считать этюд «Сосна на Валааме» (4 июля 1858 года).
Внимание художника привлек в данном случае исключительно лаконичный пейзажный мотив с растущей на лесной поляне высокой одинокой сосной, к стволу которой прислонен покосившийся деревянный крест. Старая забытая могила почти сравнялась с землей. Растущее в центре дерево, взятое художником крупным планом, как бы господствует своими простыми формами над окрестным пейзажем.
Его зеленая крона с слегка склоненной вершиной рисуется на фоне открытого светлого неба. В композиции этюда нет внешне-эффектных черт, ею выгодно подчеркивается большая содержательность изображенного. За работы художнику была присуждена серебряная медаль первого достоинства. На экзамене в апреле 1859 года была, вероятно, показана Шишкиным картина «Ущелье на острове Валааме», за которую ему была присуждена малая золотая медаль.
Летом 1859 года Шишкин снова поехал на остров Валаам.
Среди воспитанников пейзажного класса создался тесный дружеский кружок, в который, кроме Шишкина, входили А.В.Гине, Г.А.Ознобишин, И.В.Волковский, Н.Балашев. Все они проводили лето на острове Валааме и, как менее сильные в своем искусстве, пользовались советами и помощью Шишкина.
Настроение среди студентов Академии Художеств было в то время приподнятое - ждали реформы Академии и обнародования нового устава, на который возлагали несбыточные надежды. Так, Шишкин писал родителям об этой чаемой реформе, особенно подчеркивая, что в Академии будет введено преподавание наук, выпускной экзамен будет подобен университетскому, квартиры чиновников, живших при Академии, предполагается передать под мастерские, и все, что предусмотрено новым уставом, «делается для блага учеников и всего мира художественного».
Окрестности Сестрорецка и остров Валаам стали для Шишкина творческой лабораторией, где совершенствовалось его профессиональное мастерство. В 1860 году за два пейзажа, написанных на Валааме, Шишкин получил золотую медаль первого достоинства и право на заграничную командировку.
Из Петербурга он вел деятельную переписку с А.Н.Мокрицким, сообщая ему о всех своих творческих сомнениях, а равно и об академических наградах. Мокрицкий не только интересовался судьбой и успехами своего ученика, но даже издали старался направлять его творчество по определенному пути.
В письмах художественная индивидуальность Шишкина раскрывается новыми гранями, и творческий путь молодого художника, несмотря на постоянность академических успехов, представляется осложненным мучительными внутренними сомнениями. Мокрицкий не раз откровенно признавался Шишкину в том, что он особенно ценит крепкую, здоровую основу его искусства, которая, по мнению Мокрицкого, раскрывается в рисунке Шишкина:
«Не могу не сочувствовать строгому экзамену и требованиям рисунка, - правда, что взялись за ум, а то ведь, право, уронили бы дело совершенно и вместо художников наделали бы цеховых мастеров. Не боясь ни мало повредить вашим успехам, скажу смело: ваш пример много к тому содействовал - держитесь же твердо на занятом месте, пока все сознают, что Шишкин показал товарищам, как надо рисовать, а ценители и судьи сознаются, что истинные достоинства художественного произведения заключаются в прочных и твердых началах искусства, а не в случайных эффектах или бойкости кисти».
В то же время Мокрицкий советовал Шишкину внимательно изучать искусство старых мастеров для еще большего обогащения и углубления своего восприятия природы. «Трудитесь и посещайте Эрмитаж, - из тех старых, не пленяющих красками... картин, вы почерпнете для себя легче и скорее все то, что можно высказать словами ... А произведение искусства должно нравиться - ходите почаще в Эрмитаж, там все есть; мудрые старики всему научат вас ... Они были великие художники-поэты, глубоко понимали душу природы, понимали и душу зрителя...
Это понимание души природы сопровождается чувством составить картину. ...Видите ли, друг мой Иван Иванович, как я люблю вас, я не хочу хвалить вас, потому что понимаю вас и твердо на вас надеюсь».
Несмотря на то, что Шишкин получил право отправиться за границу непосредственно после окончания Академии Художеств, он готов был всячески оттянуть эту поездку и предварить ее работой в России. Он писал Мокрицкому о том, что хочет ехать в Крым, и одновременно подал заявление в Академию Художеств с просьбой разрешить ему на лето 1861 года поездку по Волге под руководством профессора Боголюбова».
Но вместо этой поездки Шишкин провел лето у себя на родине. В дневнике, который вел отец Шишкина в продолжение почти всей жизни, под заглавием «Записки достопримечательностей разных», под 1861 годом было записано следующее: «1861 г. Сын Иван Иванович из Питера через шесть годов приехал 21 мая классным художником первого разряда. Уехал опять в Питер 25 октября. В продолжение бытия написал разных картин до пятидесяти штук клеевыми и масляными красками».
Выехал в Западную Европу Шишкин только 27 апреля 1862 года.
Читая живые и трепетные строки из переписки Шишкина с друзьями, начинаешь глубже понимать душевное состояние молодого художника, который, живя вдали от родины, чувствовал себя связанным с ней неразрывными внутренними узами. Он не мог забыть товарищескую среду, тем более, что друзья в своих письмах из России охотно делились о ним всеми событиями художественной жизни. Большинство корреспондентов Шишкина были пейзажисты, кончавшие Академию Художеств. Готовые вступить в жизнь, они жадно следили за передовыми устремлениями родного им искусства.
Письма Шишкина были полны вопросами о жизни русского искусства. Он спрашивает о своих собратьях-пейзажистах и, перечисляя таких художников как М.И.Бочаров, А.Г.Горавский, П.А.Суходольский, А.П.Боголюбов и др., называет их всех «наш пейзажный мир». В 1864 году Шишкин писал художнику И.В.Волковскому о том, что он просит в Академии продления срока пребывания за границей. Свое желание Шишкин объяснил тем, что боится упреков со стороны профессоров Академии, что он, пейзажист, не был в Италии и Париже.
В том же письме он высказывает свое мнение о природе Италии, называя ее «сладкой». «Но в душе совсем другое, - добавляет тут же Шишкин, - взял бы и полетел к вам.
продолжение...
|
