Нонна Яковлева. Творчество Ивана Крамского
Знаменательными были эти годы для русского искусства. Наступило время формирования реализма - метода, исторически неизбежного и необходимого. Ни классицизм, ни сменивший его романтизм, ни натурализм не могли решить задач, поставленных действительностью: осмыслить конкретную социально-историческую ситуацию и подготовить массовое сознание к грядущим переменам. К концу 1850-х годов в живописи формируются предпосылки для становления реалистических жанров, в частности, обличительного социально-бытового, развивающего традиции П.А.Федотова.
Позднее, в статье «Судьбы русского искусства», Крамской вспоминал: «Я застал Академию еще в то время, когда недоразумение совета относительно нарождающейся силы национального искусства было в спящем состоянии и когда еще существовала большая золотая медаль за картинки жанра [...] Появится, например, талантливый мальчик, дойдет до натурного класса, попробует, порисует, да на лето куда-нибудь и исчезнет, а к осени привезет что-нибудь вроде «Поздравления молодых».
Называя далее созданные молодыми художниками на грани 1850- 1860-х годов картины из русской жизни - «Приезд станового на следствие» и «Первый чин» В.Г.Перова, «Продавец апельсинов», «Светлый праздник нищего» и «Привал арестантов» В.И.Якоби и другие, - не без иронии Крамской пишет: «Как не увлечься, хотя бы и профессорам? И большая золотая медаль летит, по недоразумению, молодым художникам!».
Действительно, годы пребывания Крамского в Академии совпали с эпохой временного либерализма, которая кончилась достаточно быстро.
22 сентября 1862 года совет принимает решение присуждать большую золотую медаль, «не делая различия между родами живописи», а в качестве программы на высшую академическую награду задавать не строго определенный сюжет, как это было принято с первых лет существования Академии, в самую общую тему: «война», «грусть», «радость», «тоска по отчизне» и так далее. Разрабатывать подобную тему мог претендент на медаль в том роде и жанре живописи, к которому чувствовал себя более способным. Это было решение в духе времени, и оно вполне устраивало учеников.
А всего год спустя, 9 ноября 1863 года, четырнадцати выпускникам Академии, среди которых был и И.Н.Крамской, предложили тему, весьма далекую от их интересов: «Валгалла» (из скандинавской мифологии). Правда, для «жанристов» была приготовлена и вторая тема - «Освобождение крепостных крестьян». Но все выпускники объявили себя «историками» и, подав заранее приготовленные прошения об отказе от конкурса, тринадцать человек «компактной массой» (выражение Крамского) вышли из конференц-зала, где заседал совет.
Один не устоял, но в праве выполнять работу ему было резонно отказано: конкурировать оказалось не с кем.
«Компактная масса» образовалась не вдруг и совсем не стихийно. Соученики по Академии тянулись к Крамскому с первых дней студенчества. Получив первую серебряную медаль, Крамской нарушил академическую традицию и вместо того, чтобы «обмыть награду» в трактирчике «Золотой якорь» близ Академии, пригласил товарищей к себе. Вскоре вечера на квартире Крамского, в уютном трехкомнатном флигельке дома на 8-й линии Васильевского острова, вошли в обычай и даже приобрели программный характер.
Здесь оканчивали академические работы, которые в то время еще разрешалось брать на дом, терпеливо друг другу позировали для портретов и по очереди читали «что-либо из лучших произведений тогдашней литературы», несомненно, Чернышевского и Писарева, статьи из любимых с юности журналов «Современник» и «Отечественные записки», а, возможно, что-то из тех «возмутительных» листков - сатирических стихотворений и прокламаций, которыми была буквально наводнена студенческая среда.
Здесь, на этих вечерах, сплачивалась группа единомышленников, «в этом флигельке,- по словам современника,- не зажигался, а уже горел тот огонь, которым многие воспламенились любовью к русской живописи вырабатывалась как бы новая русская академия»!
История «бунта 14» давно и хорошо изучена, но искусствоведы снова и снова уточняют детали, изучают соотношение сил, выявляют новые обстоятельства, потому что день 9 ноября 1863 года ознаменовал первое в истории русского искусства организованное выступление группы художников против официальной власти Академии.
Как этапный в своей жизни оценивал тот день и Крамской: «Единственный хороший день в моей жизни, честно и хорошо прожитый! Это единственный день, о котором я вспоминаю с чистою и искреннею радостью».
В самом деле, коллективный отказ от конкурса для молодых художников был не просто демонстрацией; это была заявка на самостоятельное, независимое от опеки, но и лишенное поддержки Академии существование: без мастерских под академической крышей (их было приказано в кратчайший срок освободить), без скудного, но все же вспомоществования, без возможности поехать в Италию, без перспективы получить службу в Академии и выгодные государственные заказы.
В России с ее неразвитым художественным рынком самостоятельное существование художника было дотоле практически невозможным. Но там, где не мог выстоять один, сообща можно было попытаться обрести независимость.
В памяти Крамского и его товарищей свежа была трагедия гениального Александра Иванова, всю жизнь влачившего бремя материальной зависимости. Немало других примеров жалкого положения художников, не имеющих чина и звания, то есть оплачиваемой службы в Академии, помнил каждый из них. Потому-то их вдохновитель и вожак вспоминая впоследствии свой самый счастливый день, в заключение пишет:
«Когда все прошения (об освобождении от конкурса и выдаче дипломов) были уже отданы, мы вышли из правления, затем и из стен Академии и я почувствовал себя наконец на этой страшной свободе, к которой мы все так жадно стремились».
Прирожденный организатор и политик, он заранее взвесил все шансы и рассчитал так, чтобы любое решение академического совета было победой «бунтарей»: уступка молодым художникам стала бы прецедентом, опираясь на который можно было попытаться внести изменения в академическую систему обучения; отказ совета пойти на какие бы то ни было изменения в старой системе отрезал пути к отступлению, а значит, сплачивал художников и вел к дальнейшей борьбе. Что же заставило Крамского так взволноваться, что было для него неожиданным в решении «академических старцев»?
продолжение...
|