|
Нонна Яковлева. Творчество Ивана Крамского
Эта страстность, отразившаяся в «Современных записках И.Крамского» - сшитой из плотной шероховатой бумаги тетради, с записями, сделанными еще не устоявшимся юношеским почерком, выросла в несгибаемую и отважную целеустремленность и выковала из малообразованного самоучки человека, ставшего олицетворением целого поколения русских художников. Именно такой герой предстает перед зрителями в автопортрете 1867 года (Государственная Третьяковская галерея) - собранный, сосредоточенный, готовый вступить на арену русской истории интеллигент-разночинец.
Худое аскетичное лицо, жидкая рыжеватая бородка, длинные - почти до плеч - чуть взъерошенные волосы, небольшие, очень внимательные глаза над выступающими скулами. В грубоватых чертах лица - одухотворенность, но нет и малейшего следа претензии на «артистизм» богемного толка, порой проскальзывающий в фотопортретах Крамского ранней поры. Сопоставление двух этих автопортретов показывает, какую огромную работу над собой проделал Крамской - художник и человек - менее чем за десятилетие.
Как многие разночинцы, он «выбился в люди» без чьей бы то ни было поддержки, собственным трудом.
Родился Иван Николаевич Крамской 27 мая 1837 года и был третьим сыном Николая Федоровича Крамского. Отец, родом из казаков, служил письмоводителем городской думы в Острогожске Воронежской губернии. В автобиографических записках Крамской вспоминает первые детские впечатления: небо сквозь черную дымовую трубу, стволы тонких берез, отливающий перламутром лед на замерзших лужах, «страшно скорую» скачку казаков с пиками, игру соседа на флейте.
Мир представал перед мальчиком празднично-цветным, и никогда впоследствии не дано ему было пережить такого «восторга, спирающего дыхание», как в те дни далекого детства.
У одного из соседей способный мальчик обучился грамоте, а затем окончил уездное училище «с разными отличиями, похвальными листами, первым учеником». Но средств на продолжение учения не было: двенадцатилетним он потерял отца. Место в городской думе занял старший брат, а будущий художник там же «стал упражняться в каллиграфии», а потом поступил на службу к «посреднику по полюбовному межеванию».
Неизвестно, как сложилась бы судьба Крамского, если бы в городок из Харькова не приехал фотограф Я.П.Данилевский. Так или иначе упорный юноша пробил бы себе дорогу, но стал ли бы портретистом? В качестве ретушера и акварелиста, путешествуя по России, он проходит своеобразную школу. Сотни самых различных физиономий возникают перед его глазами.
Фотография Данилевского, по словам самого Крамского, давала «блин» - плоское изображение лица с резко обозначенными очертаниями глаз, носа и губ - и требовала «оживотворяющей» доработки. Помог небольшой опыт, который юноша приобрел самоучкой. Данилевский не случайно пригласил его на место запившего помощника: рисовал Крамской с детства, пытался даже учиться в Воронеже у иконописца, но дальше растирания красок и черной работы по дому учение не пошло.
Вернулся домой и рисовал карандашом и акварелью, отыскивая таких же тянущихся к искусству товарищей.
Особенно близок стал ему М.В.Тулинов - художник-любитель и фотограф, дружба с которым, несмотря на разницу в возрасте (Тулинов был много старше), завязалась на долгие годы.
В 1857 году Крамской попадает в Петербург, зарабатывает репутацию «короля ретуши» и, пройдя недолгую подготовку в рисунке с гипсов у ученика Академии художеств А.Д.Литовченко, в том же году переступает порог этого старейшего в России художественного учебного заведения - предмета мечтаний десятков таких же провинциальных юношей.
К середине XIX века Академия художеств в России, в свое время взрастившая плеяду блестящих мастеров живописи, скульптуры и архитектуры, в значительной мере потеряла былую славу. Теперь это было прежде всего бюрократическое учреждение, с 1829 года находившееся в ведении министерства императорского двора и бывшее проводником официальной идеологии. Устарела и академическая система обучения.
Некогда здесь согласно идеям просветительского классицизма, готовили художников, способных к воплощению высоких гражданских идеалов, но постепенно Академия утратила связь с жизнью, теперь главной задачей считалась профессиональная выучка, тренировка руки и глаза. «Ученический классицизм» (термин А.Г.Верещагиной), насаждавшийся Академией, требовал, как и в XVIII веке, «антикизации» живой натуры, учил аккуратности штриховки, уравновешенности пирамидальной композиции, приятным для глаза сочетаниям красок.
Все те же, что и в XVIII веке, «высокие» античные и библейские сюжеты превратились в предлог для «правильного» изображения обнаженного тела, драпировок, грамотного «сочинения» и «экспрессии». Школа есть школа, и академическая выучка давала твердость руки, но скольких слабых подчиняла себе, на всю жизнь оставляя в работах - какой бы ни была их тема - привкус искусственной академической постановки!
Крамской пришел в Академию взрослым двадцатилетним человеком, и его ученические работы свидетельствуют об упорстве в овладении системой профессиональных навыков, которые могла дать школа. Его рисунки натурщиков отличаются уверенной, чуть суховатой манерой, живописные программы (например, «Молитва Моисея после перехода израильтян через Черное море», 1862, Государственный художественный музей Белоруссии, Минск) написаны в полном согласии с академическими требованиями. Однако не только учебные штудии занимали Крамского в эти годы.
Конец 1850-х - начало 1860-х годов в России - время революционной ситуации, массовых выступлений в ответ на половинчатую реформу 1861 года, воспринятую как грандиозный обман народа. Трагические события в селе Бездна Казанской губернии, где взбунтовавшиеся крестьяне были подвергнуты жесточайшим репрессиям, кровавая расправа с восставшими во многих местах России - все это потрясло передовую мыслящую часть русского общества. А.И.Герцен, Н.Г.Чернышевский и их единомышленники выступили с разоблачениями правительственного обмана и призвали молодое поколение к борьбе.
Осенью 1861 года развернулось широкое студенческое движение в Петербурге и Москве. Молодежь сочувствовала демократическим идеям и выступала в защиту гражданских прав.
В ответ правительством были закрыты прогрессивные журналы, воскресные школы для народа, арестован ряд видных общественных деятелей, среди которых были Н.Г.Чернышевский и Д.И.Писарев.
Неизвестно, участвовал ли Крамской непосредственно в событиях, но вся его последующая жизнь несет на себе следы формирующего влияния революционно-демократических идей. Он воспринял их как художник и прежде всего задумался о задачах искусства в современном мире, о его месте в обществе.
продолжение...
|
