Надежда Шер. Василий Григорьевич Перов
Позднее, когда Перов приезжал на лето домой, когда уже не бегал с ребятами смотреть в щелку сарая на пойманных «злодеев», ему все больше открывался смысл зрелищ, происходящих с приездом станового. В альбоме у него стали появляться зарисовки разных людей, иногда какие-нибудь отдельные интересные для него сценки. И вот теперь так ясно представлялась вся сцена деревенского суда - его будущая картина: развалившись на стуле, сидит мордастый, грубый судья - становой, старый плут и взяточник. Он курит трубку и допрашивает «преступника» в разорванной рубахе, которого крепко держит староста. У стола сидит писарь с подвязанной щекой и угодливо ждет, что прикажет записать в протокол начальство. За открытой дверью десятский готовит розги для расправы с «преступником»; рядом, понурившись, сидит женщина, может быть, жена парня. А сам «преступник», осмелившийся срубить в барском лесу одно дерево, стоит перед судьей и ждет своей участи.
Перов работал над картиной долго, добросовестно. Натурщиков у него не было - нечем было им платить,- но многое подсказала прекрасная зрительная память, очень пригодились и старые альбомы с зарисовками. Правда, был у него единственный натурщик - Прянишников, который согласился позировать для фигуры «преступника», безотказно выстаивал целые часы и выполнял все требования художника. Но фигура молодого парня не удалась Перову: она была слишком велика по отношению к пространству избы и было в ней что-то наивное, похожее на те портреты крестьян, которые писали художники-академисты. Зато как выразительно удалось Перову показать и взяточника - станового, и подхалима - писаря, и десятника.
Когда картина, которую Перов назвал «Приезд станового на следствие», появилась сначала на выставке в Училище живописи и ваяния и вскоре затем на выставке в Академии художеств, многие зрители, может быть впервые, наглядно увидели и поняли, что нет правды и справедливости в жизни крестьянина, в той жизни, где суд творит вот такой «старый выжига... возросший среди водки и побоев, безжалостный давитель и взяточник, смотрящий на крестьян как на скот».
О картине много говорили, спорили, а критик Владимир Васильевич Стасов писал много лет спустя: «Перов явился в 1858 году прямым наследником и продолжателем Федотова, когда выставил свою картину «Приезд станового на следствие». Десять лет отделяли эту картину от «Свежего кавалера» и «Сватовства майора», но молодой художник поднимал выпавшую из рук Федотова кисть на том самом месте, где он ее уронил, и продолжал начатое им дело... Перов, точно будто игнорируя академию и ее задачи, одним скачком переносился через целое море русских картин с содержанием пустым или притворным... и вместо всего этого начал своими картинами проповедь нового искусства».
Сам Перов своей картиной был недоволен - он решил, что ему еще нужно поработать над рисунком. Решив так, он снова пошел в начальный класс, где рисовали с гипсовых голов. Несколько месяцев он упорно трудился, в свободное время думал над новыми картинами, начинал, бросал, снова начинал.
Через два года с небольшим Перов выставил новую картину: «Первый чин. Сын дьячка, произведенный в коллежские регистраторы».
На этот раз мы входим в дом дьячка. Небольшая комната, в углу иконы, на столе самовар, по стенам картинки, часы-ходики, гитара - все, как у всех дьячков. Но в этот день в семье необычайное событие: сын получил первый чин - чин коллежского регистратора. Портной принес на примерку мундир: новоиспеченный чиновник стоит перед ним, гордо выставив ногу в рваном носке, высоко подняв свою самодовольную, тупую голову. Вокруг родные с умилением смотрят на него. Наконец-то сын стал на настоящую дорогу! Они уже видят его блестящее будущее: богатая невеста, чины, ордена, щедрые подношения подчиненных...
Но не об этом думал и не это хотел показать своей картиной Перов. Многие зрители, конечно, понимали скрытый смысл картины и невольно вспоминали при этом строки из «Колыбельной песни» Некрасова:
Будешь ты чиновник с виду
И подлец душой...
В.В.Стасов, разбирая картину, дал точную и злую характеристику главного ее героя: «...Нахальное и тупое выражение дрянного юноши, начинающего уже зазнаваться своим коллежским регистраторском (даром, что сам он еще босиком и весь рваный, но уже и теперь много обещает - из него выйдет потом изрядный мошенник и давитель, столп порядка)...»
Картина «Первый чин» показала, как за короткое время вырос художник. Написана она увереннее и гораздо убедительнее, чем первая картина; композиционно построена лучше, хорошо продумано расположение всех действующих лиц, вся обстановка, каждый, самый незначительный предмет в комнате. Кажется, мы не только видим то, что происходит в настоящее время в доме дьячка, но угадываем и прошлую и будущую жизнь героев картины, как бы слышим их голоса.
Когда Перов писал эту картину, ему очень помогло то, что у него была возможность многое писать с натуры. Дьячок, например, служил в соседней церкви, его не раз зарисовывал Перов. А в маленьком портном товарищи узнавали того портного, который обшивал их в училище, гордился своей профессией и огорчался, когда приходилось ставить заплаты на сшитую им когда-то одежду.
Картина «Первый чин» была выставлена сначала в Училище живописи и ваяния, а затем в 1860 году в Петербурге на выставке Академии художеств.
продолжение...
|
