Надежда Шер. Василий Григорьевич Перов
По Москве носились слухи, что будут закрыты университеты, студенты волновались, а из рук в руки тайком передавали номер журнала «Колокол» со статьей Герцена. «...Куда же вам деться, юноши, от которых заперли науку?.. Сказать вам, куда? Прислушайтесь, благо тьма не мешает слушать: со всех сторон огромной родины нашей, с Дона и Урала, с Волги и Днепра растет стон, поднимается ропот - это начальный рев морской волны, которая закипает, чреватая бурями, после страшно утомительного штиля. В народ! к народу! - вот ваше место; изгнанники науки, покажите... что... [вы] воины народа русского!»
Отовсюду приходили вести о волнениях среди крестьян. Волна крестьянских восстаний - «бунтов», как называло эти восстания царское правительство, прокатилась по всей стране. Правительство свирепо расправлялось с восставшими крестьянами, еще свирепее с теми людьми, которые звали народ на борьбу за свободу. Всех их, как Чернышевского, ждала тюрьма, каторга. Но разве это могло остановить людей, у которых была только одна цель - увидеть свой народ свободным и счастливым! А сколько новых смелых, дерзких песен слагали эти люди и как зачарованно слушал Перов одну из них у Прянишникова на вечеринке:
Много песен слыхал я в родной стороне.
Как их с горя, как с радости пели,
Но одна только песнь в память врезалась мне.
Это - песня рабочей артели:
«Ухни, дубинушка, ухни!
Ухни, березова, ухни!..»
Ох, и ухнет же эта дубинушка! А ему надо скорей, скорей приниматься за работу, собираться с мыслями, остановиться на определенной теме, а в голове их так много! И пусть его будущая картина не будет похожа на все то, что он видел за границей. Это будет русская картина, в ней должно быть его русское сердце.
8
Как родился сюжет новой картины? Перов, вероятно, и сам хорошо не знал. Может быть, жил он где-то в тайниках души, подсмотренный еще в юности, в деревне; может быть, прозвучал для него в какой-нибудь печальной русской песне, в похоронном колокольном звоне или был навеян поэмой Некрасова «Мороз, Красный нос», которая всегда вспоминается, когда смотришь картину «Проводы покойника». Ведь то, о чем писал поэт Некрасов в своих стихах, то, что изображал художник Перов на своей картине, происходило повсюду на Руси: каждый день погибали тысячи людей, каждый день для русского крестьянина «невесело солнце всходило», и каждый день у какой-нибудь избы, как в то утро, когда хоронили Прокла,
Савраска, запряженный в сани,
Понуро стоял у ворот;
Без лишних речей, без рыдании
Покойника вынес народ.
- Ну, трогай, саврасушка! трогай!
Натягивай крепче гужи!
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!
И на картине Перова в последний раз везет Савраска своего хозяина на погост - на кладбище, - тяжело, медленно везет в гору розвальни с гробом хозяина. Гроб покрыт рогожей. К нему прижались двое детей: мальчик в огромном, должно быть, отцовском тулупе и девочка. Опустив поводья, сгорбившись, на передке саней сидит женщина - мать. Горько у нее на душе, и давят ее невеселые думы. Умер муж, как вырастит она детей без отца - кормильца семьи? Как будет жить?
Картина «Проводы покойника» еще безотраднее, еще печальнее, чем похороны, о которых рассказывает в поэме «Мороз, Красный нос» Некрасов.
За Дарьей - соседей, соседок
Плелась негустая толпа.
Толкуя, что Прокловых деток
Теперь незавидна судьба...
А здесь только единственный друг семьи - лохматая собачонка бежит около саней. Вокруг все сурово, мрачно: низко нависли хмурые тучи, унылая зимняя дорога погружается в мрак наступающего вечера, темнеет перелесок на холме, вдали виднеется несколько убогих избушек... Беспокойно, тоскливо становится на душе, когда смотришь на эту картину, и думается: «здесь одни только камни не плачут», и ведь никому на свете не нужны эти дети, никому не нужна их несчастная мать.
В картине нет ни ярких красок, ни стремления как-то внешне поразить зрителя. Написана она очень сурово, сдержанно. Мы не видим даже лица женщины, только ее спину, и, «как сделал художник, мы не знаем,- писал Дмитрий Васильевич Григорович,- это тайна его высокого таланта, но, глядя на эту спину, сердце сжимается, хочется плакать».
продолжение...
|
