|
Основные бытописатели в Товариществе и развитие их тенденций
Война трактуется в картине как великое народное бедствие. Как и во «Встрече иконы», человек показан здесь в момент высокого душевного напряжения. Это особенно чувствуется в группах переднего плана, в которых выражено горе семей, насильственно разлучаемых войной. Пронизывающее картину ощущение огромной, всенародной важности происходящего, глубокий драматизм чувств придают ей подлинную значительность.
Через несколько лет Савицкий вновь возвращается к этой теме и создает второй вариант картины, находящийся сейчас в Русском музее. Однако годы, прошедшие с момента создания первого варианта, обогащают творчество Савицкого новыми исканиями. Савицкий ищет образы и сюжеты в среде, куда его, как позже Касаткина, ведет верный инстинкт разночинца-демократа, - в среде рабочих. Он опускался в шахты и писал о своих впечатлениях: «Там и сюжеты для картины немалые. Довольно взглянуть на этих измученных рудокопов. Что это за лица и как дышат они, вынырнув на чистый воздух». Вновь побывал он и на Волге, где увлекся колоритным бродяжьим людом. В итоге возникает одна из лучших картин Савицкого - «Крючник» (1884). Образ этот во многом отличен и от репинских бурлаков и от «Кочегара» Ярошенко.
Как и в поденщиках не железной дороге, Савицкий разглядел в своем Крючнике не только черты бродяги бунтаря, но и черты рабочего-пролетария. Былинная сила этого волжского богатыря, свобода и независимость его позы, присущий ему дух вольнолюбия делают Крючника живописным предтечей образов, созданных впоследствии молодым Горьким.
Возможно, что именно осмысление образа Крючника вызвало ряд изменений во втором, более завершенном и зрелом варианте полотна «На войну» (1880-1887). В образе статного, высокого крестьянина в расцвете сил (на переднем плане) ощущается меньше, чем в образах первого варианта картины, степенности, благообразия, медлительной величавости и больше энергии и непринужденности в движениях. Тип этот принадлежит уже к поколению, выросшему в пореформенной деревне, и некоторые его особенности, связанные с «Крючником», уже предвосхищают «Шахтеров» Касаткина, появившихся через несколько лет. Характерно, что образ богатыря (одна из современных газет называет его «геркулесом»), слегка видоизменяясь, не раз повторяется в картине.
Этот образ в какой-то мере и символичен. Он как бы олицетворяет могучую силу русского человека. В новом варианте картины художник более отчетливо выделяет основные группы. Он вносит в композицию ряд изменений, но основное содержание и основная роль этих групп сохраняются. Людской поток как бы вынес их на передний план и остановил перед нашими глазами. Выразительно написана группа, расположенная в левой части полотна. Хорошо найдена почти девическая грация молодой жены, горестная нежность тщедушной старушки матери, припавшей к груди сына - вчерашнего крестьянина, сегодняшнего солдата, завтрашнего рабочего. В этой группе ритм сплетенных рук ненавязчиво и сдержанно выражает ее единение.
В центральной группе, наоборот, выражено чувство трагически обнаженное, страстное. Очень выразительны образы жены новобранца, его сестры и отца. Особенно запоминается запрокинутое, почти неистовое, искаженное страданием, но все же красивое лицо жены. Сохранился ранний подготовительный рисунок трагической фигуры женщины, который дает возможность судить о том, что основные черты образа были найдены и воплощены уже в первом варианте. Как и облик стоящей на втором плане молодой женщины, изображенной с застывшим взглядом расширенных глаз, трагический образ жены предвосхищает героинь Сурикова. Душевная жизнь отца как бы сконцентрировалась в его прощальном взгляде. Взгляд сына прикован к жене. Экспрессия этих перекрестных взглядов связывает центральную и правую группы, придавая им цельность и единство.
Обе картины - и «Встреча иконы» и «На войну» - обещали многое в области «хоровой» эпической картины. Но обещания эти были исполнены не самим Савицким. Этим двум полотнам суждено было остаться кульминационными в творчестве художника. Савицкий не создает уже больше ничего равноценного, несмотря на то, что в 1888 году ему всего лишь 44 года и что в течение 80-х годов и позже он написал немало картин: «Панихида на кладбище» (1885), «Беглые в Сибири», «Христова милостыня» (1890), «Ожидание суда» (1894) и другие. Новой взлет происходит в творчестве Савицкого в конце 90-х годов, о которых речь пойдет позже.
Наряду с произведениями Мясоедова, Максимова, Савицкого, выражающими тяготение этих художников к созданию эпических «хоровых» композиций, на выставках Товарищества 70-х годов экспонировались и полотна, представляющие иную линию развития бытовой живописи - линию небольших картин-новелл.
Наиболее крупным мастером этого направления был Илларион Михайлович Прянишников (1840-1894).
Прянишников - один из пионеров русской жанровой живописи, выступивший задолго до создания Товарищества. Его ранние работы примыкают к традиции Перова, оказавшего влияние на все творчество художника. В своих более поздних небольших жанрах Прянишников близок Владимиру Маковскому, с которым был дружен в течение многих лет. Работы художника многими ассоциациями связаны с современной ему литературой. В его картине «Порожняки» явно слышится некрасовский мотив. Пейзажи охотничьего цикла, с их проникновенным и тонким восприятием русской природы, вызывают ассоциации с творчеством Тургенева.
А юмор лучших жанровых картинок 80-х годов напоминает о первых выступлениях в эти годы молодого Чехова. И.М.Прянишников был человеком добрым и отзывчивым. Ученики Московского Училища живописи, ваяния и зодчества, где он преподавал, ценили его как учителя и любили как отзывчивого друга (ему было дано ласковое прозвище Пряник). Он был веселым человеком, и отсюда та естественность юмористической интонации, которая нередко подкупает в его произведениях.
Выйдя из провинциальной купеческой среды, Прянишников становится бытописателем купечества, чиновничества, городского люда разных сословий, образы которых проходят через многие полотна художника. Не случайно современники называли его порой Островским в живописи.
Ранние работы - «Мальчик-коробейник» (Киевский музей русского искусства), «Чтение письма в молочной лавке» (Государственная Третьяковская галерея, обе - 1864) - не предвещали в Прянишникове ни сатирика, ни мастера юморески.
продолжение...
|
