|
Зограф Н.Ю. "К вопросу об эволюции искусства передвижников в 1880-1890-е годы"
Время "малых дел" наступило не только потому, что в условиях правительственного террора иссякла революционная энергия передовых людей, главное потому, что была утеряна перспектива и цель. "Оборвалась руководящая нить жизни", как выразился Н.К.Михайловский. Этим в значительной мере объясняется отстранение от политической борьбы многих крупных деятелей литературы и искусства именно в это время.
Толстовская программа провозглашала отречение от политики.
"Пишущим людям, особливо художникам, пора уже сознаться, - писал А.П.Чехов, - что на этом свете ничего не разберешь". "Революции в России никогда не будет..." "Никто не знает настоящей правды". Как известно, для Чехова характерно было оставаться в стороне от всякой политической злободневности.
Короленко писал о Чехове: "Русская жизнь закончила с грехом пополам один из своих коротких циклов и в воздухе чувствовалась необходимость некоторого "пересмотра", чтобы пуститься в путь дальнейшей борьбы и дальнейших исканий. И поэтому самая свобода Чехова от партий данной минуты, при наличности большого таланта и большой искренности, - казалась мне тогда некоторым преимуществом".
Было ли это "преимуществом" - особый вопрос. Но, что это было обусловлено тем, что "пора дела" уступила "эпохе мысли", бесспорно. Такая позиция не была достоянием одного Чехова. Достаточно в этом плане вспомнить художественную молодежь, людей его поколения из числа наиболее талантливых - В.А.Серова, И.И.Левитана, К.А.Коровина, которые, как и А.П.Чехов, создали непреходящие ценности на новом этапе развития русского реалистического искусства.
Таким образом, духовная ситуация 80-х годов отнюдь не сводится к либеральному перерождению народничества или шире - к наступлению некоего "безвременья". Шел интенсивный процесс поисков пути и смысла жизни. И здесь огромную роль играли литература и искусство, взявшие на себя задачу осмыслить предназначение человека в событиях современности и самую эту современность.
Русская живопись также активно участвовала в этой интенсивной работе мысли, которая готовила страну к новому революционному подъему.
Разработка новой проблематики в искусстве 80-х годов может быть легко прослежена на творчестве художников-передвижников старшего поколения, в частности, И.Е.Репина.
Творческая история картины "Не ждали" позволяет видеть, в каком направлении менялись устремления художника. Исходным пунктом, как известно, была та тема нравственной стойкости и несломленного мужества, которая была до этого раскрыта Репиным в картине "Отказ от исповеди", сюжет которой художник заимствовал из поэмы Н.Минского, появившейся в эмигрантском журнале "Народное дело" в 1879 году.
Поначалу в "Не ждали" герой картины был человек не сломленный, готовый снова окунуться в борьбу. Но по мере углубления в тему - центральный образ, а вместе с ним и вся концепция картины претерпевают существенные изменения. Мы знаем, что образ вошедшего давался художнику с необычайным трудом и многократно им перерабатывался, что для одного из последних его вариантов он брал прототипом В.М.Гаршина, видимо, стремясь выявить трагическую интонацию изображенной сцены.
Эти изменения в характере образа ссыльного нельзя отнести преимущественно за счет внешних воздействий на художника (как это истолковывалось в имеющейся литературе) со стороны критики и, в частности Третьякова, не принявшего "Не ждали" в ее первоначальном варианте 1884 года. Художник сам чувствовал свою погрешность против правды и искал путей выразить то, что подсказывала ему реальная действительность.
А действительность к середине 80-х годов свидетельствовала о тщетности героического единоборства народовольцев с царизмом.
В итоге картина приобрела иной смысл - в ней стало доминировать трагическое начало. Это усиливало психологический драматизм изображенной ситуации. Нравственная коллизия раскрылась острее и резче. Атмосфера затаенного трагизма, которую к середине 80-х годов приобрела "Не ждали", разрешилась предельной, напряженной психологической экспрессией "Ивана Грозного".
Можно считать бесспорным, что основная причина зарождения темы "Грозного" - впечатления от событий, следовавших за первым марта 1881 года. О.А.Лясковская справедливо указывает, что первоначально царь должен был быть показан и разоблачен как тиран и сыноубийца.
Но по мере работы мысль художника все более отдалялась от этого первоначального замысла. На первый план выступало раскаяние убийцы, безумный ужас непоправимости совершенного. Идея картины приобретала более всеобщий смысл: убийство человека человеком предстает здесь даже не как преступление, которое требует возмездия, но как чудовищное нарушение непреложного нравственного закона.
Поэтому в картине не только подчеркнуты раскаяние убийцы, бессильная что-либо поправить любовь, соединяющая отца и сына, но и выражен беспредельный ужас самого художника перед лицом открывшейся ему сцены. Репин вспоминал об атмосфере, в которой он писал своего "Грозного": "... Чувства были перегружены ужасами современности... В разгар ударов удачных мест разбирала дрожь...
Я упрятывал картину, с болезненным разочарованием в своих силах - слабо, слабо казалось все это... Никому не хотелось показывать этого ужаса..." И еще: "...Мне минутами становилось страшно. Я отворачивался от этой картины, прятал ее... Но что-то гнало меня к этой картине, и я опять работал над ней".
Композиционный и живописный строй полотна подчинены задаче создать цельное, непосредственно захватывающее зрителя впечатление.
Пространство, как бы выталкивающее выделенные светом фигуры на зрителя; натуралистические детали - старческие помутневшие безумные глаза, запятнанное кровью лицо, за которое Иван только что хватался в судороге ужаса, трясущиеся руки, прижимающие обмякшее тело царевича, кровь, хлещущая из раны, заливающая алый ковер и определяющая багровый колорит картины, - все это сливается в ощущении предельно реальной, почти отталкивающей экспрессии целого.
Выразительность сцены заставляет забывать о деталях, имеющих повествовательный характер, - опрокинутом кресле, сбитом ковре, посохе - орудии убийства. Рассказа здесь нет, но - цельный в крайнем накале чувств образ.
продолжение...
|
