На первую страницу   


    Рождение ТПХВ
Первая выставка
Развитие ТПХВ
Идейный облик
Творчество
ТПХВ и общество



Устав ТПХВ
Вступить в ТПХВ
Выставки ТПХВ
Бытовая живопись
Украинское ТПХВ
Бытописатели
Пейзаж в ТПХВ
ТПХВ в 1900-е
Статьи о ТПХВ



Члены ТПХВ:

Архипов А.Е.
Бялыницкий В.
Васильев Ф.А.
Васнецов В.М.
Васнецов А.М.
Ге Николай Н.
Дубовской Н.
Иванов С.В.
Жуковский С.
Каменев Л.Л.
Касаткин Н.А.
Киселев А.А.
Корзухин А.И.
Крамской И.Н.
Куинджи А.И.
Левитан И.И.
Маковский В.Е.
Маковский К.Е.
Максимов В.М.
Малютин С.В.
Мясоедов Г.Г.
Неврев Н.В.
Нестеров М.В.
Остроухов И.
Перов В.Г.
Петровичев П.
Поленов В.Д.
Похитонов И.П.
Прянишников И.
Репин И.Е.
Рябушкин А.
Савицкий К.А.
Саврасов А.К.
Серов В.А.
Степанов А.С.
Суриков В.И.
Туржанский Л.
Шишкин И.И.
Якоби В.И.
Ярошенко Н.

Хочешь увидеть свое имя в этом списке? Легко!


       
  
   

Страница 1
Страница 2
Страница 3
Страница 4
Страница 5
Страница 6

   
 
  
   

Картины Ивана
Крамского



Христос в пустыне,
1872


Портрет Куинджи,
1872


Портрет писателя
Льва Николаевича
Толстого,
1872

   
Александра Боткина. Иван Крамской и Павел Третьяков, страница 5

Относительно портрета Софьи Николаевны он пишет: «Я давно хотел Вас спросить, да как-то неловко было, но мы оба стоим на такой ноге с русским искусством, что всякая неловкость должна отбрасываться, можете ли Вы уступить, т.е. продать портрет Софьи Николаевны, я находил бы его в своей коллекции Ваших работ - необходимым». Крамской отказал - портрет должен остаться детям; если после его смерти его продадут - это их дело. Павел Михайлович пишет на это: «Преклоняюсь перед Вашим глубокоуважаемым решением. Я уверен, что предложение мое Вы никак не сочли за обиду, за отношение могущего все купить к художнику, могущему продать каждое свое произведение. Вы хорошо знаете, что я не останавливаюсь ни перед какой пробою приобрести имеющее значение произведение русской школы, а этот портрет имеет очень большое значение - потому надеюсь, Вы извините мое предложение».
Небольшая размолвка произошла между ними в последних числах 1879 и первых днях 1880 года. Павел Михайлович обиделся, что Крамской отказался писать портреты с фотографий, а для Васильчикова согласился. Крамской, затронутый упреком, написал длиннейшее письмо, где говорит, что жестоко казнить его такими напоминаниями, и прибавляет: «...это показывает (несмотря на всю обширность Вашего сердца), что Вы не знакомы с некоторыми сторонами жизни по опыту, и что Вы всегда имели возможность не изменять раз принятому намерению». Павел Михайлович смутился: «Я и опечален тем, что взволновал Вас, и рад, что дал повод высказаться. Странное дело: все, что Вы сказали, мне знакомо; я как будто уже слышал это от Вас, а между тем у нас подобных разговоров, кажется, не было; неужели мне знакома душа Ваша, я считал ее очень закрытою. Я часто и очень делаю всяческие ошибки, бывают плохие, но не из плохого побуждения, а по неуменью, по неловкости...
О портретах Иванова и Никитина я упомянул, как о предстоящих неприятных портретах с фотографий; забыл еще о Кольцове, а то и его бы помянул... Что мной руководила хорошая или дурная мысль, я теперь, ей богу, уж и сам не понимаю...»
На следующий день он снова пишет и доканчивает свою мысль: «Поверьте, что злостного ничего не было у меня на уме, да и как я могу намеренно это делать, когда сам очень часто изменяю принятым намерениям, а между тем в последнем письме моем, пожалуй, можно опять вывести нечто из слов, что картину Вашу рассчитывал увидеть три года назад. Ради бога, поверьте, что говорю безумышленно».
Крамской понял огорчение Павла Михайловича и старается успокоить его: «Не знаю есть ли другой, одинаково убежденный со мною относительно Вас, но во всяком случае, нет другого так мало менявшегося на протяжении нескольких лет относительно сущности Ваших отношений к русскому искусству».
Крамской прихварывает, Павел Михайлович крайне обеспокоен и здоровьем и денежным положением его. Он уговаривает Ивана Николаевича бросить придворные уроки и дебаты - нападки на Академию. Он пишет: «Не вижу особой благодати в борьбе с Академией, на это тоже время требуется, а его так мало. Тесный кружок лучших художников и хороших людей, трудолюбие, Да полнейшая свобода и независимость,- вот это благодать». В ряде писем Павел Михайлович справляется, не нужно ли Крамскому денег. Благодарю Павла Михайловича за сердечное отношение к его нуждам, Крамской говорит, что ему нужно 7-8 тысяч в год на жизнь, но если бы ему и предложил кто-нибудь, он отказался бы. Он должен Павлу Михайловичу более трех тысяч, да еще оговоренные заранее 1000 рублей, но больше должать невозможно. За него платить некому, и вообще, если он умрет, то в России будет на 5 человек нищих больше. Несколько лет уже Иван Николаевич был обременен долгами. Строя дачу, он задолжал. В 1880 году он не хотел должать еще Павлу Михайловичу, но уже в конце 1880 года обратился к Суворину, предлагая «купить» его на пять месяцев, по 1000 рублей в месяц, до окончания картины. К этому сроку картина окончена не была. Впоследствии Крамской рассчитался с Сувориным, написав его портрет и уплатив наличными. Иван Николаевич предлагал Беггрову 60 рисунков для школы рисования и все, что будет у него (кроме картин), чтобы Беггров платил ему 1000 рублей в месяц и тысяч 8-10 сверх этого. Дело не состоялось.
В 1883 году Крамской решился обратиться к Павлу Михайловичу. Но, кроме денежной стороны. Крамской предложил ему тяжелую задачу. Условие заключается на год по 1000 рублей в месяц. Через два месяца от начала Павел Михайлович увидит картину и должен взять в свои руки судьбу Ивана Николаевича. «Будьте Вы судьей, потому что от Вашего убеждения будет зависеть мое дальнейшее, так сказать, поведение. Как по Вашему? Я иду вперед, или остановился, или иду назад?.. Если я гожусь еще в строй - прекрасно, тогда на апрель и май поеду в Палестину... Если же Вы забракуете картину и начатые мною планы - хорошо, я на это согласен. Но тогда, быть может, найдется у меня еще достаточно таланта на что-нибудь другое... Судите Вы, я только могу в настоящее время страдать от неудавшейся жизни... Извините меня великодушно, если письмо мое прибавит Вам новую моральную тяжесть, как, вероятно, Вам часто приходится. Ведь богатый человек - это цель всех голодающих... Я всегда думал, что любителю искусства следует быть милостивым только до тех пор, пока человек еще может что-нибудь, а как только машинка попортилась - в архив! Кончено! Надо повернуться к нему спиной и искать нового, на которого обратить внимание. Верный этой мысли, я приглашаю Вас решить (да оно, вероятно, уже и решено) иду ли я вперед, или назад, и в случае отказа Вашего я помириться со своим положением сумею».
К величайшему сожалению, ответного письма Павла Михайловича нет. Зная заботливое и деликатное отношение Павла Михайловича к Крамскому, можно себе представить, как нелегко переживал он ответственность, которую Иван Николаевич налагал на него.
В письме от 15 января 1883 года Крамской благодарил его, он писал: «Очевидно, Вы боялись, чтобы не сделать мне больно. Такие сердечные движения нельзя не оценить, и за них-то Вам я глубоко благодарен. Но это я, положим, знал и в этом был уверен, гораздо более я боялся другого, очень естественного движения с Вашей стороны, что Вы отнесете меня в число желающих поживиться от богатого человека...

продолжение...



   Извините художников за рекламу:
  » 


www.tphv.ru, 1869-2016. Товарищество художников - передвижников. Для контактов - info (a) tphv(dot)ru