|
|
Страница 1
Страница 2
Страница 3
Страница 4
|
|
|
|
|
Картины Василия
Перова
Тройка. Ученики
мастеровые
везут воду,
1866
Портрет писателя
Достоевского,
1872
Сельский крестный
ход на Пасхе,
1861
Старики-родители
на могиле сына
|
|
Вадим Ольшевский. Творчество Василия Перова
В "перовском" зале Третьяковской галереи - уют и тишина.
Здесь все дает сосредоточиться взгляду, приноровить себя к неспешному разглядыванию картин. В них обаяние того старого мастерства, когда живописец знал цену тщательному труду и картину его можно было читать, как рассказ. «Чаепитие в Мытищах» и «Приезд гувернантки», «Тройка», «Проводы покойника», «Сельский крестный ход на пасхе» - их будешь смотреть, внимая целому, вбирая в себя сюжет, характеры, а переходя от детали к детали, станешь любоваться тонкостью письма, и сложное тобой завладеет ощущение -
повеет человечнейшей красотой этого искусства и явит себя жизнь людей, что жили до нас. И жизнь была иная и нравы иные. Но что же так влечет нас к этим людям, которыми населил художник свои картины, и отзываются в мае их боль и печали - будто вместе с художником хочешь защитить обездоленного, вознегодовать на неправду?..
Когда в очередной раз вы будете стоять перед картиной «Тройка» - это где дети везут обледенелую бочку с водой,- обратите внимание: у мальчишки, «коренного», среднего в «тройке», - щербинка во рту. Бочка тяжелая, мальчик дышит с трудом, и видно, как у него не хватает нескольких верхних зубов.
Мы знаем его, о том сохранился рассказ самого художника. Как-то у Тверской заставы он повстречал старушку с мальчиком. Тип мальчика был совсем такой, какой виделся для начатой картины. Художник позвал их к себе, показал картину и объяснил, что мальчик - звали его Вася - как раз подходит в картину, на холст. Старушка никак не хотела согласиться, мол, это грех - писать живых людей, и люди оттого чахнут, а художник доказывал, что даже архиереи позволяют писать с себя портреты, и в конце концов старушку уговорил.
Пока художник работал, она рассказывала про свое житье-бытье. Оказалось, лет ей было не так уж и много, но невзгоды состарили прежде времени, и сынок Васенька - единственная ее отрада и утешение.
Картина уже висела на стене у Третьякова, но однажды старушка появилась на пороге. Страдание проглядывало во всем ее облике. Васенька, сынок, заболел и умер, и вот, распродав нехитрый свой скарб, она пришла, чтобы купить картину. Как мог, художник растолковал, что картину уже не купить. Но хотя бы посмотреть? Вдвоем они отправились к Третьякову. Как трава, подрезанная взмахом косца, говорит художник, старушка повалилась на пол перед картиной. И час и другой она стояла на коленях и молилась на изображение сына.
Художник обещал написать портрет Васи и выслать в деревню и свое обещание выполнил. И годы прошли, завершает он рассказ, а эта простая деревенская женщина в ее убогом наряде встает перед ним во всем величии человеческой души, материнской любви и самоотречения.
Трогательная эта история одновременно рисует и самого художника и облик людей, которые были ему в искусстве и в жизни всего дороже. Всей душой он сочувствовал таким, как эта мать-крестьянка, и умел понять чистоту ее натуры и ее нравственную высоту. И случай, который им пересказан, тем глубже заставит нас ощутить смысл картины.
Нет, здесь не сцена зимних детских забав с санками и катанием с гор, а что может быть естественнее таких сюжетов; здесь, в картине, сюжет, который весь вылился в обиду за этих детей - с малых лет подневольных, с малых лет лишенных детства. Не потому ли всего неотразимее в картине лица и глаза детей, в которых все запечатлено: одиночество, усталость, напряжение непосильного труда.
Тема обездоленного детства пройдет через все творчество художника, и, быть может, это самое горькое, о чем он думал, чем поверял свое несогласие с бесчеловечием современной ему жизни. Неспроста с этого мы и начинаем о нем рассказ.
Василий Григорьевич Перов пришел в искусство вслед за Венециановым, за Федотовым - Венецианов открыл поэзию русской крестьянской жизни, Федотов дал первые образцы русского сатирического жанра, и Перов оказался взращен этим рождающимся демократизмом отечественной живописи.
Еще впереди был знаменитый «бунт тринадцати» в стенах императорской Академии художеств, когда ее питомцы, дипломники, говоря нынешним языком, отказались писать картины на заданную академическую программу, впереди еще было создание Товарищества передвижников, которые обратили русскую живопись на путь народности и реализма, но Перов был их предтечей. Духовный собрат Некрасова, единомышленник Добролюбова, Чернышевского, он отразил в своих произведениях целую эпоху народно-освободительного движения 60-х годов.
Горячее сочувствие к бесправному положению крестьянства и городского люда, открытый социальный протест, направленный против того «темного царства», в котором выражали себя нравы и нормы морали власть имущих, налагают на самую личность Перова - художника и человека - печать благородства и высокой честности перед Россией, перед народом, перед русским революционным движением, которому он послужил своим искусством.
Вспомним слова Чернышевского из романа «Что делать?» о том, что всякий правильно думающий и действительно порядочный человек должен быть революционером. Картины Перова и стали выражением революционных умонастроений передовой русской интеллигенции тех лет. Как роман «Что делать?» явился путеводной книгой для нескольких поколений революционеров-демократов, как некрасовские стихи и поэмы принимались поэтическим выражением лучших побуждений времени, так Перов стал главой русского идейного реализма, художественным вождем поколения шестидесятников.
Перов - эту фамилию внебрачному сыну губернского чиновника-администратора дал сельский дьячок, обучивший его грамоте, за способность к чистописанию, за бойкость и ладность пера. Семья переезжала с места на место; отец, уволенный с казенной службы за либерализм, служил управляющим в помещичьих имениях, и мальчик с ранних лет привык всматриваться в деревенскую жизнь.
Случай пробудил в нем интерес к художеству. Однажды в дом был приглашен заезжий живописец, чтобы подновить старый семейный портрет, и совершившееся на глазах чудо живописания заставило мальчика взяться за кисть.
продолжение...
|
